На радость иль беду
Зацвёл жасмин в саду,
И наполняет сад
Пьянящий аромат.
В тени его аллей
Под шёпот тополей,
Сердца сплетает двух
В одно, жасмина дух.
Припев
Снова жасмин цветёт,
Белым, душистым цветом
Может любовь нас ждёт
За поворотом, где-то.
Снова жасмин цветёт,
В самом разгаре лето,
Если душа поёт,
Это любьви примета.
Когда горит закат
Иду я в этот сад,
Накатится волной
Жасмина дух хмельной.
И в уходящем дне
Вдруг повезёт и мне,
Быть может в том саду
Любовь свою найду.
Припев.
Снова жасмин цветёт,
Белым, душистыи цветом,
Может любовь нас ждёт
За поворотом, где-то.
Снова жасмин цветёт,
В самом разгаре лето,
Если душа поёт,
Это любьви примета.
На радость иль беду
Зацвёл жасмин в саду,
И наполняет сад
Пьянящий аромат.
Когда жасмин цветёт,
Надеждою живёт
Душа, любов найти
Цвети жасмин, цвети.
Припев.
Снова жасмин цветёт,
Белым,душистым цветом,
Может любовь нас ждёт
За поворотом, где-то.
Снова жасмин цветё
В самом разгаре лето,
Если душа поёт,
Это любьви примета.
Николай Токарь.
Николай Токарь,
Сидней Австралия.
Родился, рос, жил и работал на Харьковщине.Служил в армии на Камчатке. Не имею, не состоял, не привлекался.Прошёл середину восьмого десятка.В браке состою 46лет.Имею дочь и троих внуков. Живу в Сиднее с 1997года. e-mail автора:niko1938@gmail.com
Прочитано 5883 раза. Голосов 0. Средняя оценка: 0
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Поэзия : 2) Огненная любовь вечного несгорания. 2002г. - Сергей Дегтярь Это второе стихотворение, посвящённое Ирине Григорьевой. Оно является как бы продолжением первого стихотворения "Красавица и Чудовище", но уже даёт знать о себе как о серьёзном в намерении и чувствах авторе. Платоническая любовь начинала показывать и проявлять свои чувства и одновременно звала объект к взаимным целям в жизни и пути служения. Ей было 27-28 лет и меня удивляло, почему она до сих пор ни за кого не вышла замуж. Я думал о ней как о самом святом человеке, с которым хочу разделить свою судьбу, но, она не проявляла ко мне ни малейшей заинтересованности. Церковь была большая (приблизительно 400 чел.) и люди в основном не знали своих соприхожан. Знались только на домашних группах по районам и кварталам Луганска. Средоточием жизни была только церковь, в которой пастор играл самую важную роль в душе каждого члена общины. Я себя чувствовал чужим в церкви и не нужным. А если нужным, то только для того, чтобы сдавать десятины, посещать служения и домашние группы, покупать печенье и чай для совместных встреч. Основное внимание уделялось влиятельным бизнесменам и прославлению их деятельности; слово пастора должно было приниматься как от самого Господа Бога, спорить с которым не рекомендовалось. Тотальный контроль над сознанием, жизнь чужой волей и амбициями изматывали мою душу. Я искал своё предназначение и не видел его ни в чём. Единственное, что мне необходимо было - это добрые и взаимоискренние отношения человека с человеком, но таких людей, как правило было немного. Приходилось мне проявлять эти качества, что делало меня не совсем понятным для церковных отношений по уставу. Ирина в это время была лидером евангелизационного служения и простая человеческая простота ей видимо была противопоказана. Она носила титул важного служителя, поэтому, видимо, простые не церковные отношения её никогда не устраивали. Фальш, догматическая закостенелость, сухость и фанатичная религиозность были вполне оправданными "человеческими" качествами служителя, далёкого от своих церковных собратьев. Может я так воспринимал раньше, но, это отчуждало меня постепенно от желания служить так как проповедовали в церкви.
